Служение
Смоленская губ., г.Вязьма, Духовская церковь 
протоиерей 
Должность настоятель 
Год окончания 1918 
Проживал в Вязьме или в Вяземском районе в д.Новоселки Вяземского района

Аресты
Смоленская губ., г.Вязьма 
Год ареста 1918 
День ареста 22 
Месяц ареста 8 
В ночь с 22 на 23 августа Вяземская ЧК арестовала епископа Вяземского
Макария (Гневушева). Город в связи с этим огласился набатным звоном колоколен
городских монастырей (Иоанно-Предтеченского мужского и Аркадиевского женского)
и храмов, в том числе и Духовской церкви.
Вследствие этого местными властями силами красноармейских подразделений были
произведены аресты тех, кто попал под подозрение в устройстве этого звона.
ЧК предполагала, что
    "Решение об организации набатного звона для созыва верующих в случае ареста
     кого-либо из священнослужителей было принято заранее собранием вяземского
     духовенства и мирян".

Арестованные допрашивались практически сразу и многие из них 23 и 24 августа
были освобождены как непричастные к "заговору".
Девять же человек — протоиерея Духовской церкви Иоанна Чаусова с сыновьями
Иоанном и Александром, А.Г.Ельчинскую, Н.И.Хохлова, К.С.Барышева, В.М.Скворцова,
А.А.Сидорова, П.Кузьмина, ЧК постановила содержать под арестом в городской
тюрьме до окончания следствия.
Они обвинялись как
     "Участники заговора против Советской власти и давшие подписку выступить
      против таковой по первому сигналу контрреволюционной организации
      [звону в набат], что было осуществлено в ночь с 22 на 23 августа"

Осуждения
Вяземская уездная ЧК 
29/08/1918 
Обвинение "зловредная агитация против Советской власти" 
Приговор высылка из Смоленской губернии в двухнедельный срок 
Архив УФСБ Смоленской обл. Д.5681-с (Дело Вяземской ЧК по обвинению "граждан Чаусовых в
контрреволюционной деятельности", 1918).
29 августа решением Вяземской ЧК протоиерей Иоанн
был приговорен к высылке из пределов Смоленской губернии в двухнедельный срок.
"за зловредную агитацию против Советской власти".
Старший его сын Иван через несколько дней был расстрелян.
Младший сын Александр был отпущен "за недоказанностью обвинительного материала".
В сохранившемся архивном уголовном деле, заведенном
Вяземской ЧК в августе 1918 г., нет ничьих показаний против Чаусовых, нет
обвинительного заключения, нет приговора в отношении расстрелянного Ивана Чаусова.
Из показаний самих Чаусовых следует, что допрашивали их в связи с арестом
епископа Вяземского Макария и главным образом — в связи с набатным звоном
во время его ареста — в набат звонили и в Духовском храме, где протоиерей
Иоанн Чаусов был настоятелем, а также в связи с деятельностью
возглавлявшегося епископом Макарием Вяземского Христорождественского Братства.
Протоиерей Иоанн на допросе показал:
     "Братство было не тайное, действовало открыто, занималось только
      благотворительной и религиозно-просветительской деятельностью,
      существовало на добровольные пожертвования.
О набатном звоне сказал:
     "Всероссийским Церковным Собором было разослано распоряжение в одном из
      номеров "Церковных Ведомостей" о том, что если будут посягательства на
      церковное имущество, то причту церковному и старосте надлежит созвать
      при помощи набатного звона прихожан для того, чтоб общим собранием
      просить посягающих оставить имущество в ведении прихода.
      Распоряжение последовало до декрета Совнаркома о набатном звоне".

В отношении набатного звона в ночь с 22 на 23 августа он показал:
     "Я как раз не знал, что этот звон производится в связи с защитой прав
      Церкви — а именно, в связи с арестом епископа Макария".

В Духовской церкви звонили в отсутствие протоиерея Иоанна, и когда он туда
пришел, звон уже закончился. Звонил церковный сторож, который объяснил
настоятелю:
     "Звонить начали в мужском монастыре, в большой колокол, звонили долго,
      затем показались фонари на пожарной каланче и зазвонили в других храмах,
      после этого зазвонил и я".

Протоиерей Иоанн отметил в своих показаниях:
     "Понимал декрет о набатном звоне, считая всякий набатный звон как призыв
      к выступлению, если звону не послужили причиной фонари на каланче
      по случаю пожара".

О том, что были фонари на пожарной каланче, утверждали в своих показаниях
также сыновья Александр и Иван (как и многие другие опрошенные ЧК),
хотя пожара, как они сами узнали позже, в городе не было.
В монастыре же, как потом выяснилось, начал звонить по указанию
кого-то из певчих некий человек по имени Александр.
Но более всего протоиерея Иоанна Чаусова, как он отметил на допросе, удивило
в первые же минуты общения с представителями властных структур то,
что они уже давно считали его контрреволюционером.
В частности, когда его во время задержания среди других арестованных
увидел военный комиссар, последний сказал:
     "А, Чаусов... Мы давно его знаем как контрреволюционного агитатора".
При этом сам протоиерей Иоанн считал себя лояльным по отношению к Соввласти.
В октябре 1919 г., давая показания ЧК в качестве обвиняемого по другому делу,
о событиях августа 1918 г. он снова сказал:
     "В восстании в Вязьме в августе 1918г. не участвовал, о звоне думал,
      что он производится в связи с пожаром, и только после узнал, что это
      было восстание в связи с арестом епископа Макария.
      При этом я был арестован как участник восстания, судим Овсяником,
     "прощен за недоказанностью вины", провел в тюрьме 17 дней и был выпущен
      с тем, чтобы покинуть пределы Смоленской губернии"

Места заключения
Смоленская губ., г.Вязьма, тюрьма 
Год начала 1918 
День начала 22 
Месяц начала 8 
Год окончания 1918 
Месяц окончания 9 
Калужская губ., г.Козельск, Свято-Введенская Оптина пустынь 
Год начала 1918 
День начала 30 
Месяц начала 8 
Год окончания 1919 
После расстрела сына и высылки из Вязьмы протоиерей Иоанн Чаусов нашел
временный приют в Оптиной пустыни, откуда писал в Смоленск правящему епископу:
     "Как сын умер мой мученик Иван, так и я, страдаем безвинно совершенно.
      Излить свое горе и помянуть сына я решил в Оптиной пустыни, куда и прибыл
      30 августа.
      Прошу... войти в мое бедственное положение, написать Калужскому епископу
      Феофану — дать мне хоть какое-нибудь место в г.Калуге, где бы я мог
      хотя изредка видеться с семьею, убитою свалившимся на нас горем;
      пристроить меня хотя к какому-нибудь делу...".

К этому прошению было приложено прошение
Нила Ивановича Хохлова, старосты Никольской церкви г.Вязьмы, до революции —
вяземского купца, церковного благотворителя, кандидата на выборах в
Учредительное собрание по приходскому беспартийному списку, который тоже
был арестован в связи с делом епископа Макария и находился в заключении
в Вяземской тюрьме вместе с протоиереем Иоанном Чаусовым, а теперь вместе с ним
пребывал в Оптиной пустыни. Н.И.Хохлов писал Смоленскому преосвященному:
     "Оба мы пострадали за веру Православную".
Он ходатайствовал перед архипастырем об оказании помощи о.Иоанну,
"положение коего поистине отчаянное".
Смоленский епархиальный совет обратился к Калужскому епископу с просьбой
предоставить протоиерею Иоанну Чаусову какое-либо место в Калуге, сообщив:
     "О.Иоанн примерного поведения и весьма трудоспособный".
Одновременно был послан положительный отзыв об о.Иоанне настоятелю
Оптиной пустыни архимандриту Исаакию, но из Калужского епархиального совета
пришел ответ:
    "Праздных священнических вакансий в Калуге и Калужском уезде нет,
     и протоиерею Иоанну может быть предоставлено место только в храмах других
     уездов Калужской епархии".

Неизвестно, смог ли воспользоваться протоиерей Иоанн Чаусов этим предложением
Калужского епархиального совета.
В Вязьму он вернулся через 7 или 8 месяцев.
Выслан он был, как утверждал сам, на 1 год, но разрешение вернуться в Вязьму
получил уже через 3 месяца — можно предположить, что ввиду амнистии
первой годовщины революции