Осуждения
Военный Трибунал по Ленинградскому военному округу 
17/04/1950 
Статья ст.58–1а-1б УК РСФСР 
Приговор 25 лет ИТЛ 
О.Алексий с глубоким смирением принял обрушившуюся на него скорбь. Он очень
сокрушался, что в свое время не последовал советам о.Серафима и митрополита
Григория (Чукова) принять монашество. Старец Серафим и владыка Григорий
понимали, что богоборческие власти не оставят его в покое как истинного
ревнителя памяти невинно убиенной Царской семьи. Ведь о.Алексий по своей
детской вере и непосредственности со многими делился рассказами о своем
пребывании в Царском Селе. Умудренные Богом старшие пастыри знали, что лучшим
для него решением будет удалиться в тишину монастырской келлии. В своем
письме из заключения о.Алексий пишет: "На последнем свидании я сказал сыну:
"Помнишь в прошлом году старец Серафим и митрополит Григорий говорили мне о
монашестве? Я не послушал и, и вот теперь меня отправляют в сибирскую
лавру-монастырь, учиться повиновению, терпению и послушанию. Буди Воля
Божия..."
   Я попал в самые строго режимные лагеря — Озерлаг около Иркутска. Переписка
разрешалась там один раз в году. Режим был каторжный; мы не считались
людьми...
   Действительно, Владыка, Господь управляет судьбами человека! Я это
испытал!" Письма из лагеря о.Алексия полны глубокой веры и полного смирения:
"Терпение у нас уже истощилось, а, очевидно еще надо потерпеть. На все воля
Божия..." Незадолго до освобождения о.Алексий писал: "Сегодня печальный,
тяжелый по воспоминаниям для меня день. Как раз исполнилось пять лет
заключения в лагерях. Боже мой! Как много пережито за эти годы! Не стану
останавливаться на этих тяжелых воспоминаниях! Это ни к чему..."